В 2008 году Игорь Голяк организовал в Бостоне актерскую школу Arlekin, из ядра которой со временем создалась труппа Arlekin Players Theatre, живущая ныне по законам профессионального драматического театра. Свои спектакли коллектив играет на двух языках (русском и английском), что не помешало ему завоевать и зрительское признание, и массу наград…
– Игорь, вас, ученика Сергея Женовача, не забыли еще и в Москве, но вы, оказывается, теперь уже возглавляете театр в Бостоне. Как говорится, поделитесь секретом: с чего надо начинать?
– На самом деле, никаких секретов не знаю. Да и театр организовывать не собирался. Все произошло по воле судьбы.
Я окончил Щукинское театральное училище (курс Юрия Авшарова), работал в театре «У Никитских Ворот», учился в ГИТИСе в магистратуре у Женовача – на том самом курсе, из которого потом сложилась «Студия театрального искусства». Там были Саша Коручеков, Сергей Аброскин, Маша Шашлова, Андрей Шибаршин…
В США переезжать не собирался (хотя мои родители и жили здесь). В Москве у нас с моей бывшей женой Аланой Кумалаговой родилась дочка, и врачи слишком уж насторожились в отношении ее здоровья. Мы постоянно сдавали анализы и каждый последующий диагноз был хуже предыдущего. Поэтому, весьма напугавшись, мы решили поехать в Бостон – показать девочку американским врачам. Здесь оказалось, что ничего страшного нет, и что мы у себя на родине столкнулись с типичным вымогательством. И действительно, сейчас дочке 10 лет, она у нас красавица, у нее все хорошо.
С чего начинать свою жизнь в США, я не знал. Бегал по разовым работам, продавал «Желтые страницы», потом телефоны, затем ипотеку. Словом, не чурался любой работы, где мог бы использовать навыки шута. Продавать у меня хорошо получалось. Жена временно устроилась в магазин, но на перспективу мы решили, что она откроет детскую театральную студию «Арлекин». Это начало 2004 года…
– Русская диаспора в Бостоне большая…
– Совершенно верно. Детей тоже много. Хотя когда мы начинали, в студию привели лишь трех ребят.
Так вот, студия постепенно набирала свою популярность. Мы получили хорошие отзывы, у нас появились друзья. Наконец, в 2009 году ко мне обратились ребята, которые играют в КВН (среди русских в Бостоне он по-прежнему популярен). Ребята просили совета. Я начал что-то начал подсказывать и они мне сказали: «Давай, учи нас». Я говорю: «Куда вам учиться, вы взрослые люди уже!» – «Нет, давай» Я говорю: «Ну, хорошо, мне нужно от вас 9 месяцев. Научу, не научу – не знаю, но за 9 месяцев вы что-то поймете». Они согласились, и мы начали заниматься.
В ту пору мне было уже 30 лет. И вдруг я узнал, что в Массачусетсе проводится театральный фестиваль. Ребята стали советовать: мол, надо выпустить спектакль и там показать. А мы ведь только начали заниматься, еще рано «выдавать результат». Но деваться было некуда: они слишком настаивали. Я взял Алану, выбрал наиболее сильных ребят, и… мы поставили спектакль «Медведь» по Чехову.
– На русском языке?
– Здесь целая история, потому что начинали репетировать по-русски, потом перешли на английский, но поняли, что язык Чехова на английский не переводится – теряются смыслы, пропадает ирония. Это как новое произведение совершенно.
Я стал мучиться, искать какой-то ход, чтобы действие выглядело органично, и вдруг как осенило: нужна роль «От автора». Мы придумали человека, который сочиняет это произведение. Причем сочиняет его по-английски, а актеры играют по-русски. Они и спорили с ним, и соглашались, и предлагали свои варианты сюжета… Спектакль получался отчасти хулиганским, но очень смешным.
Короче говоря, когда мы приехали на фестиваль, меня стали одолевать технические службы. Мне даже неловко стало, поскольку у постановщиков других спектаклей была и сложнейшая световая партитура, и громоздкие декорации, и насыщенный музыкальный ряд, да мало ли что еще! А у нас – ничего. Типично любительский театр. Поставить свет мне помог Майкл Мактинг, сотрудник фестиваля, с которым мы очень подружились и объездили с тех пор половину Америки.
В общем, выиграли мы тот фестиваль. «Лучшая актерская работа», «Лучшая мужская роль», «Лучшая женская роль», «Лучшая режиссура», «Лучший ансамбль» – почти все номинации взяли, кроме декораций и костюмов, поскольку у нас их не было.
– А какой был бюджет спектакля?
– Не поверите, 500 долларов. Но, как оказалось, для старта этого вполне достаточно. Потом нас направили на региональный фестиваль – там мы выступали уже от Массачусетса.
– И снова выиграли?
– Да. Это беспрецедентный случай. Но здесь мне во многом помог Майкл, который оформил и звук, и свет, и декорации. Он мастер на все руки, совершенно чумовой человек, я таких никогда не встречал. Скажем, когда случилась трагедия в Чернобыле, он из США поехал на Украину строить больницы. Просто купил билет и поехал. Потом он взял под опекунство больного ребенка из России. Говорить о нем могу бесконечно…
Короче, мы и региональный фестиваль выиграли почти во всех номинациях. Это невероятно, особенно если учесть, что спектакль идет преимущественно на русском языке. Ничего подобного в истории американского театра еще не случалось. Потом мы поехали на национальный фестиваль, где выступали 15 театров со всей Америки – очень сильные коллективы со своими традициями и историей, поэтому первое место мы уже не заняли, но все равно нас заметили.
Национальная ассоциация театров отобрала наш спектакль (по итогам национального фестиваля), чтобы представлять Америку на международном театральном фестивале в Монако, организованном принцем Альбертом. В итоге нашему театру дали от штата специальный сертификат – он слегка развязал нам руки, открыл новые возможности.
– Просто сказочная история…
– Мне самому порой не верится. Потом было много еще фестивалей, о нас узнали – и не только в США, но и в России, куда мы ездили на гастроли.
Потихоньку мы разрастаемся. Делали спектакль про эмигрантов, ставили «Варшавскую мелодию» и «Поминальную молитву». По-прежнему нашей любовью остается Чехов.
– Свое помещение театр, надо полагать, арендует?
– Да, но это место в Бостоне постепенно стало, так скажем, центром русской культуры – кто только у нас ни бывал! И главное, что мы обрастает творческими контактами, расширяем связи.
– А спектакли окупаются?
– Как вам сказать… Расходов, конечно, больше. Но постановки наши востребованы, и за неделю до спектакля билетов в кассе не остается.
– Как вы финансируетесь?
– Государство нам не помогает. Мы не получаем грантов. Кроме того, мы платим за аренду нашего репетиционного зала (над каждой постановкой работаем долго, по несколько месяцев). А когда выпускаем премьеру, то арендуем еще и театральный зал. Часть расходов погашаем за счет проданных билетов. Другую часть – благодаря спонсорам.
Что касается артистов, то зарплату они не получают, поскольку у каждого есть основное место работы.
– И у вас?
– И у меня. Здесь я ставлю спектакли, но отдельно еще и преподаю актерское мастерство.
– Рубрику «Русский театр за рубежом «Театрал» ведет не первый год, но удивляет общность проблем: где бы ни существовал театр, законы его жизни примерно одинаковы…
– Не соглашусь с вами. Я могу назвать целый ряд коллективов, которые не устояли, погибли прямо на глазах. Был хороший театр в Чикаго, но в какой-то момент дела у него пошли не лучшим образом. Я много думал об этом и понял: театр выживет только в том случае, если постоянно будет подпитывать свою творческую жизнь. В этом росте и заключается причина его жизнестойкости. Мы постоянно ведем тренинги. Я приглашаю педагогов из Москвы либо сами ездим туда на стажировку. Без этого никак нельзя. В прошлом году, например, стажировались в МХТ у Рыжакова и Лобанова.
К счастью, жизнь нашего театра не закисает: к нам в студию постоянно приходят новые ребята, которые со временем начинают играть в спектаклях. Я обучил уже два курса, а недавно набрал еще и третий. Сейчас у нас учится 32 человека. И, я уверен, со временем о них узнают и в России, ведь мы обязательно еще не раз приедем на гастроли.
Справка
Игорь Голяк
Родился: 22 января 1979 года.
Образование: Театральный институт им. Щукина (актерский факультет); ГИТИС-РУТИ (аспирантура, режиссерский факультет).
Театральная карьера: с 2002 по 2004 год – актер театра «У Никитских Ворот». С сентября 2009 г. по настоящее время – директор студии Arlekin Players Theatre (Бостон, США).
Автор: Виктор Борзенко
Источник: http://www.teatral-online.ru/news/15571/
Опубликовано на сайте “Театрал онлайн”